Эротические рассказы

Машины стремглав проносились мимо нее. Это было немного удивительно. Ведь еще какие‑то 2 часа назад любая машина готова была остановиться и, не обращая никакого внимание на респектабельность, парни выпрыгивали из них и, виляя хвостами как дворовые собаки, почуявшие сучку, прыгали и кружились вокруг нее. Именно такой ее знали муж, дети и коллеги по работе ‑ высокой шатенкой с короткой стрижкой, носящей изысканные деловые костюмы и носящей туфли на шпильках от Франка Фэрэ. Она была вице‑президентом одной из столичных компаний. Но все это было днем. Все это было в мире, где правят мужчины, где ей необходимо выкладываться подобно буйволу, что пашет под солнцем в палящую жару, и в тоже время всегда оставаться свежей и без малейшего признака усталости на лице.

Ночь. Пора, когда все в городе меняется, в независимости большой ли это город или нет. Тем более

Первый сон.

Иногда мне снятся потрясающие сны. Слегка откинувшись на диване, я медленно ласкаю свою девичью грудь, затем моя рука спускается по животику вниз, нежно касается сначала трусиков, потом проникает под них и пальцы тонут в холмике, под которым просыпается маленький бутончик и начинает пульсировать... Мимолётное прикосновение к нему заставляет его встрепенуться. Он становится горячим и немножко твёрдым. Я чувствую, как моя нежная киска наполняется ароматным нектаром желания и сладострастия. Движения руки становятся более настойчивыми, лепестки моей розы покрыты капельками росы, пальцы скользят по возбуждённому клитору, я широко раздвигаю ножки...

Вдруг, приоткрыв глаза, я вижу, что за мной наблюдает мужчина... Меня это не испугало, а, напротив, ещё больше возбудило... Я жестом приглашаю его к

‑ Дорогой, сегодня ночью ты во сне громко говорил, а потом головой и коленками об стену стучался... Из разговора, услышанного на рынке.

Ещё один день прошел, и я ложусь в кровать. Я опускаю голову на подушку, и она опускается глубоко вниз. Я закрываю глаза и жду, когда придет сон. "ЦОК, цок", ‑ раздается у меня над головой. Это ОНА. Она живет этажом выше. Она ходит по дому на каблуках. У неё дома паркетный пол. Я её ни разу не видел, но много о ней слышал. Говорят, ей лет 40, и что работает она гинекологом, и что попасть на прием к ней, все равно, что позволить изнасиловать себя. Но, впрочем, мне это не грозит, ведь к гинекологу ходит только прекрасная половина человечества. "Цок, ЦОК", ‑ да что она там, вообще офигела ‑ ходит туда сюда. Спать уже пора. "Цок, цок", ‑ то удаляется, то приближается. "Цок, цок", ‑ раздается у меня в ушах, сверлит мозг. Я не могу заснуть.

‑ Не провожайте, не надо. Я человек взрослый, сам все найду.

‑ Да, да, буду осторожен, далеко не заплыву, про "не зная броду..." в курсе, и не заблужусь, тут негде.

Отмахиваясь от советов друзей, которые под властью вечерней неги и обильного дачного ужина, решительно отклонили предложение пойти искупаться, я вышел на крыльцо. Всюду царствовал вечер, было тепло, но не жарко. Близкий закат вел за руку ночь. Слегка пахло пылью, недавно прошедшим по дороге стадом, тонко примешивался к этому запах воды с озера и сосен от недалекого леса. Мир состоял из добра, покоя и вечернего неба.

Босые ноги весело шлепали по гулкой тропинке, змеившейся среди ивняка. После крутого спуска она неожиданно изогнулась и вывела меня к озеру. Озеро было таким же спокойным, большим и прекрасным, как небо над ним.

Трехпалубное пассажирское судно с экзотическим названием "Прозерпина", плавно покачиваясь на волнах, шло по Волге курсом из Астрахани в Москву.

Вечерний туман опустился на реку. Капитан лайнера, проверив навигационные приборы, щелкнул тумблером и отдал приказ экипажу сбавить ход судна и включить бортовые огни.

Дверь капитанской рубки неожиданно открылась, и в нее, пошатываясь, ввалился боцман.

‑ Привет, старина! ‑ бесцеремонно бросил он. ‑ Я вот решил поболтать с тобой о жизни нашей грешной. ‑ Боцман хрипло рассмеялся.

‑ Мы еще с тобой поговорим, ‑ отрезал капитан. ‑ Это, во‑первых. Во‑вторых, как ты смеешь шляться по судну в таком